Владимир Сухинин

Вторая жизнь майора — 12

По лезвию ножа

Пройти по лезвию ножа,

Не каждый сможет.

Плетя интриги кружева,

Надеясь, бог поможет.

Вступил ты на тропу судьбы,

В которой шаг и пропасть,

А за спиной одни гробы,

Твоя душа — сама жестокость...

( Ария слепого провидца.

Императорский Лигирийский театр) ¹

/# ¹ стихи автора/

Предисловие

«Книга времен» написанная магом — провидцем Аруелем Сепрамом в 5678 году от сотворения мира.

Я, Аруель Сепрам, милостью Творца и ведомый провидением, написал этот труд для потомков. Чтоб знали, что было вначале и понимали, что будет в будущем.

Грамотный прочитает. Разумный поймет и обретет знание.

Все начало быть, что начало быть по воле Творца, который сотворил своей мудростью и силой этот мир и назвал его Сивилла. Что значит Изначальный дом.

Создал сушу и моря, горы и реки. Наполнил их всякими тварями и благословил их, что бы плодились и размножались. Но не было разумных на Сивилле, кто мог бы придать ухоженный вид ей. Возделывать землю, сажать сады и славить Творца.

Мир был дик и опасен. Поэтому,Творец создал двух братьев Орка и Эльфара.

Орку дал во владение необъятную степь, а Эльфару — Великие леса.

Спустились с небес, посмотреть на творение Творца прекрасные девы - фейри и увидели мир, который был дик и прекрасен. И одели они на себя подобие плоти, и пришли они к первородным, и стали они женами братьев.

Долго ли, коротко, но размножились орки и эльфары и стало им тесно на Сивилле. Стали они меряться, кто старше и первым рожден был. И такая лютая ненависть между ними пробежала, что стали они врагами. Но орков было больше. Они ходили походами в леса своих братьев и жгли священные рощи эльфаров. Убивали эльфаров и гибли сами. И так продолжалось долго.

Увидел это Творец и стало ему горько. Глупы его творения и горды безмерно.

Тогда он создал людей и дворфов.

Людям отдал поверхность суши, а дворфам недра. И создал он хранителей этого мира, чтобы направляли смертных и берегли Изначальный дом.

Когда люди и дворфы размножились, орки и эльфары увидели, что они хорошие ремесленники и умеют возделывать землю, насаждать сады, но слабы и разрозненны, и стали брать их в рабство.

Шло время и на севере среди людей выросли два брата. Старший Лигирий и младший Вангор. Славные были воители. Они объединили племена людей и создали царство. Но тесно им было вдвоем и говорит Лигирий брату:

— Давай разделимся. Ты уйдешь на запад, а я заберу себе восток. Как порешили так и сделали.

В то время много людей было в рабстве у орков и лесных эльфаров. Вангор огнем и мечом расширил свои земли на запад, и создал королевство Вангор.

Лигирий создал Лигирийское королевство и покоряя племена на севере и на юге, дошел до Великого леса.

В то время лесные эльфары задумались, как им быть? С юга их подпирают орки, с севера люди. И создали они новый народ — снежных эльфаров. Скрестили рабов людей, снежных троллей и отступников эльфаров, что говорили святотатство, по мнению жрецов. Мол, Творец всех создал равными.

Поселили новый народ в горах, что отделяли их лес от степи. Называли те горы — Снежные. Простирались они от Восточного океана до середины степи. Зимой и летом вершины гор были одеты в лед и снег. По названию гор дали название народу — Снежные эльфары. И должны они были защищать Великий лес от орков.

Прошли тысячи лет и народ снежных эльфаров размножился, и отделился от своих создателей, и началась между ними война.

Но потомки Вангора были хитрыми королями. Они тоже хотели выйти из зависимости от лесных эльфаров и предложили снежным эльфарам союз. Объединившись, они разбили лесных эльфаров и загнали первородных в их лес.

Лигирийцы к тому времени завоевали все земли на юге и востоке до самых степей и превратились в Империю. Пользуясь поражением и слабостью лесных эльфаров, начали войну против них.

Короли Вангора понимали, что за лесными эльфарами наступит их черед и предложили Лесному народу союз. Вместе они разбили войско Лигирийского императора и тогда в мире Сивиллы наступило равновесие.

Орки перестали проводить опустошительные походы в лес, потому что их били в спину вангорцы и снежные эльфары. Лесные эльфары не могли поработить людей, потому что Вангорское королевство и Лигирийская империя объединялись в случае войны. А Лигирийская империя не могла напасть на королевство Вангор, потому что ей в спину били бы лесные эльфары.

Наступил век благоденствия. Развивались ремесла, магические искусства и торговля. Появились у живущих на Сивилле разумных рас традиции. Но я сейчас расскажу о традициях снежных эльфаров, потому что традиции людей мы и так все знаем.

У снежных эльфаров главное звено общества это семья. Обычно семьи многодетные. Одна из основных традиций этого народа — плодиться и размножаться. В семьях рождается до десяти детей, но каждый второй ребенок не дожив до года, умирает. Причину этого никто назвать не может. Но если ребенок пережил свой первый год, дальше он растет без болезней.

Снежные эльфары очень сильные и выносливые. Магически одаренные. Мужчины эльфары по силе равны оркам, а по ловкости лесным эльфарам.

Семьи объединяются в рода, А рода в племена, которые у них зовутся — Домом. Название Домам даются по местности. Например — Дом Зеркального водопада. Первая семья этого Дома поселилась у водопада.

В роду бывает от десяти до пятнадцати семей. В Доме от десяти до двадцати родов.

Во главе семьи стоит глава — самый старший мужчина. Пока мужчина не женился, он принадлежит семье. Как женился — образует свою семью и ему выделяют надел.

Во главе рода — глава. Глава самой старшей семьи в роде.

Во главе Дома стоит глава Дома — глава старшего рода.

Снежные эльфары отличные земледельцы и скотоводы. Они собирают по два урожая в год. Выращивают пшеницу и прочие злаки, виноград, фрукты. Их стада полны коров, коз и баранов. Свиней не держат, но охотятся на них в лесах на склонах гор.

У снежных эльфаров есть разделение. Одни рода трудятся в поле, другие занимаются животноводством, а третьи служат воинами. Это тоже традиция этого народа. Все воины хорошо обучены и вооружены. У каждого воина есть свой конь. В бой идут конными. Из работников набирается пешее ополчение. Копейщики и стрелки.

Законов у них нет. А есть традиции. Суд вершит глава рода. А споры между родами разбирает глава Дома.

Снежные эльфары очень горды и щепетильны в вопросах чести. Если задеть честь снежного эльфара, он вызовет вас на поединок до смерти. Между собой они так же устраивают поединки до смерти.

В богов они не верят, но верят в предопределенность судьбы. Их принцип — Делай, что можешь и прими то, что будет.

Снежные эльфары разделены по старшинству. Есть Старшие Дома и Младшие Дома.

Старшие Дома правят и из их Домов выбирают Великого князя. Ему помогает Великий совет из представителей Старших домов. У младших домов свой Малый совет.

Младшие дома появились после войны с лесными эльфарами и когда народ размножился. Места для жительства стало не хватать. Тогда стали отделять вторых и третьих сыновей и отправлять их осваивать горы на запад и восток.

Есть еще один очень интересный момент в жизни снежных эльфаров. Одновременно с ними в горах появились дворфы.

Сами дворфы рассказывают, что их спасая от проклятия, сюда переселила из-за девяти земель и десяти морей богиня Беота. Они обжились внутри гор и стали существовать рядом со снежными эльфарами. В каждой семье дворфа богине посвящен алтарь.

Дворфы добывают металлы, золото, серебро, драгоценные камни. Делают доспехи и оружие. Они торгуют с эльфарами, получая взамен продовольствие.

В войнах дворфы не участвуют и стараются торговать со всеми. Поэтому в земли снежных эльфаров ходят караваны купцов, что не нравится снежным эльфарам. Которые очень замкнутые и не любят чужеземцев. Но дворфы не хотят иметь снежных эльфаров как посредников, поэтому те вынуждены мириться с гостями. Для них специально построены постоялые дворы. В свои постоялые дворы они никого из чужаков не пускают.

В горах построены хорошие дороги, которые соединяют Дома в княжестве.

Глава дома живет в большой крепости, куда, если возникает такая необходимость, прячутся остальные жители. Вокруг крепости располагаются поселки родов. У каждого рода свой поселок и своя земля. Поселки окружены небольшими стенами их камней. Но больше для защиты животных от хищников, чем от врага.

Есть еще такая традиция у снежных эльфаров. Если эльфар спасет чужеземца, то весь народ не может ему навредить в течение года. По истечении года, уже можно. Если чужеземец спасет эльфара, то за него вступится род спасенного. Этот чужеземец будет находиться под покровительством этого рода. Он может придти и жить там в течение года. Но покровительство сохраняется на всю жизнь. Если чужеземец спасет члена княжеского рода, то он может быть принят в один из домов на равных с эльфарами правах. Но он должен создать семью. Если в его семью войдет два снежных эльфара, он может основать свой род, если три снежных эльфара, он вправе основать уже Дом.

Ему выделят земли, которые он должен будет обустроить. А именно: - Он должен в течение года построить крепость и дорогу соединяющую с княжеством. Но я не имею на этот счет знаний, чтобы такое когда либо происходило. Зато знаю, что если чужеземец не сможет это сделать, он изгоняется из княжества, как неблагословленный судьбой.

Если эльфар не создал семью до тридцати весен, он живет с родителями, если родители умерли, а он остался один в семье, у него отбирают надел и передают другой семье. Таких зовут бобылями и отправляют служить в армию.

Снежные эльфары любят веселиться. У них много праздников. Самые главные — рождение детей и первый прожитый год жизни. Они танцуют и веселятся. У снежных эльфаров ценится красивое пение и умение танцевать.

Еще ценится у них воинское искусство и они устраивают турниры…

Глава 1

Закрытый сектор. Планета Сивилла. Снежные горы.

Высокие планы бытия

Я закрыл книгу в затертом кожаном переплете и сунул в сумку. Уже много раз читал сей исторический труд, пытливого философа древности, что долго жил среди снежных эльфаров. Хотя суждения его были на мой взгляд несколько простодушны и даже примитивны, но я пытался понять, как найти подход к снежным эльфарам. Найти их слабое место и этим воспользоваться. Но к сожалению, что-либо стоящее, что помогло бы мне быстро вжиться в жизнь снежков и понять их душу, почему-то в голову не приходило. И расслоенное сознание тоже ответа не давало. Не был я мастером длительных раздумий, шахматным гроссмейстером многоходовых комбинаций. Ну не был и все! У меня лучше получалось, когда я действовал экспромтом. Так сказать по наитию или моментальному откровению. Мгновенно придумать неожиданный для противника ход. Сломать, сокрушить. В этом весь я. Ломать оно, конечно, не строить...

На такие мои мысли, отозвалась Шиза - я мельком увидел скептическое выражение красивого лица моего симбионта. Она лежала под зонтиком у пруда и что-то читала. Оторвалась от чтения и скривила в усмешке алые губки. Ее мнение о моих умственных способностях я знал. А дракон вообще относился ко мне по поговорке, — Дуракам везет...

— Лодыри и бездельники! — проворчал я.

— А это не одно и то же? — спросила она.

— Не знаю. Но знаю, что мы разделили обязанности. Ты думаешь, я делаю. Я человек действий. Мой девиз — Пришел. Увидел. Победил. Надо бы его добавить в герб нового дома.

— Победитель! — фыркнула Шиза, а дракон, как всегда, вставил свою крылатую фразу о везении. Но я догадывался, что с моими решениями не так все просто. И дело тут не в везении. Это работает как супер компьютер мое расслоенное сознание. Именно оно, вроде как, ждет своего часа, а потом раскручивается словно маховик, направляя мои действия в нужное русло. И я догадывался почему так происходит. С такими опытными противниками какими являются Рок и Беота, накопившими знания и опыт, мне, с моим умом, состязаться бессмысленно. Они обведут меня вокруг пальца в два счета. Все, что я могу придумать и все мои обдуманные ходы, они давно уже просчитали, и поставили кучу ловушек. Слои сознания тоже просчитали их ходы, независимо от моего ума, и выдавали решения мгновенно, в последний момент, ставя в тупик эту парочку. Вот. А дракон говорит, что я везучий дурак, а я не дурак, я... расслоенный...

— Пирожок, — не отрываясь от чтения, подначила меня Шиза.

— Да ну вас! — обижено махнул я рукой. Обидно, когда тебя считают недотепой.

Я со вздохом некоторой усталости оглядел стоящий караван, махнул рукой и крикнул:

— Тронулись!

Немилосердно скрипя, покачиваясь на невысоких кочках, орочьи повозки покинули крепость и стали подниматься по серпантину пологого склона основания горного хребта.

Дорога была широкой, так что могли проехать две повозки в ряд. На склонах обильно заросших зеленой сочной травой, росли расцветшие цветами кустарники, цепляясь корнями за камни. Они тоже старались выжить, как и все живое в этих местах.

Шел я пешком и ко мне подошел Гради-ил. Он приложил руку к голове как козырек и закрываясь от слепящего света местного солнца, посмотрел ввысь.

— Надо было коней взять, — проговорил он. — На быках ехать будем, нас засмеют. Пойдем пешком, уроним свое достоинство.

— Будем прятаться в повозках, — засмеялся я.

·Простите, милорд, это я не догадался. Покупать коней у моих соотечественников, тоже дело не самое лучшее. Потом скажут, что мы, бедные, даже коней не имеем. Здесь все подмечают и делают выводы, порой и

неправильные...

Я посмотрел на эльфара. Был он чуть бледнее, чем обычно. Но голос его звучал без волнения.

— С конями я решу, Гради-ил. Прямо сегодня. Не беспокойся. Ты лучше скажи, где мы находимся? В чьих землях?

Разведчик посмотрел на меня и не мог скрыть удивления.

— Так... Это, милорд, в землях снежных эльфаров.

Я усмехнулся:

— Тоже мне новость. Это земли Старших Домов или Младших?

— Ах, вы про это? — улыбнулся он. — Это земли Младших Домов. Старшие Дома располагаются в долине на востоке ближе к середине горной гряды. А справа и слева от них уже земли Молодых Домов.

— Твое место службы было где? Здесь или на востоке?

Гради-ил вздохнул и вновь посмотрел на вершину горы. Погода стояла ясная и вершина ослепительно сверкала своей снежной шапкой.

— На востоке, милорд, там где горы примыкают к Великому лесу.

Затем он отстраненно проговорил: — Странно…

Убрал руку и посмотрел на меня. Увидел мой вопрошающий взгляд и пояснил:

— Странно, что не выходит подкрепление к крепости. Пора бы уже. Да-а… — Огорченно проговорил он и помрачнел. — Как странно меняется жизнь в горах. Так стремительно… Если так будет продолжаться, то лет через десять, двадцать, княжество падет.

— А ты не находишь? — спросил я. — Что в этом есть умысел.

— В смысле?

— В том смысле, Гради-ил, чтобы показать всем снежным эльфарам, что власть Старших Домов ведет к деградации. Они уже не могут контролировать ситуацию и защищать свои земли. А Молодые Дома саботируют решения Высшего совета. И вот что интересно. За такое отношение, равное предательству никто не отвечает. Вот и сейчас они не выходят, а выжидают. Собирают силы в крепости одного из глав Домов. Потом выйдут навстречу и, типа, разобьют врага. Они герои, а Старшие Дома допустили вторжение. Понимаешь? Вы заигрались Гради-ил. — Я тоже посмотрел на верхушку горы и, глядя вверх, продолжил: — Но вот что меня интересует, Гради-ил. Разве здесь нет старшего начальника из Старших Домов?

— Есть… Наверное есть, — отозвался эльфар. Я не понимаю, почему он медлит?

— Тут причины могут быть две. Или он заодно с Молодыми Домами или его не ставят в известность о том, что произошло. Тогда он некомпетентен и им просто прикрываются. Так вот. Все вместе это говорит нам о том, что предательство пустило глубокие корни в вашем народе и Старшие Дома потеряли контроль над страной.

— Милорд, я думаю вы преувеличиваете. Да, не спорю, среди нас появились предатели, но…

— Просто посмотри, что у меня есть. — Я вытащил из сумки пергамент и протянул его Гради-илу.

Тот не договорив, замолчал и взял свиток. Развернул и стал читать. Его лоб покрылся испариной. Он побледнел еще больше и я видел как задрожали его руки. Гради-ил вернул мне свиток.

— Милорд, откуда у Вас секретная карта прохода в наши земли?

— Я забрал ее у лесных эльфаров. Как видишь простой разведчик навроде тебя, не мог передать им такую карту. Это сделал тот, кто имеет доступ к такой информации. На самом высоком уровне. Метастазы предательства проникли очень глубоко, Гради-ил. — Я сурово посмотрел на разведчика.

— Болезненную опухоль нужно резать безжалостно. И начинать нужно с тех, кто возглавляет заговор. В Высшем совете заседают старые пердуны, которых больше заботит собственное благополучие и внешнее соблюдение ваших традиций. На должности назначаются эльфары не по способностям, а по политическим мотивам. Это правила игры сдержек и противовесов. Суть которой: - не дать возвыситься одному из домов над другими. Пусть некомпетентный, но свой. А в итоге страдает вся страна…

Я помолчал и добавил:

— Мы встретим дружины и ополчение у ближайшего замка и знаешь почему?

— Почему?

Глава дома боится сражения и будет защищать свой замок. Ему наплевать на страну, на поселки родов, они будет защищать «СВОЕ». — Я сделал ударение на последнем слове. — Свое! Понимаешь?

— Не совсем, милорд.

— Он будет защищать только свое, то что ему ценно и близко, то что он считает непосредственно своим. Свой замок, свои стада… У вас поменялись ценности, Гради-ил. А значит страна, где каждый цепляется только за свое, не устоит.

Гради-ил помрачнел и пошел рядом, уткнувшись взглядом в землю.

Я же шел и думал о том, что не слишком ли тяжелую ношу на себя взвалил? Вначале пути мне казалось, что нужно лишь прибыть в Снежное княжество, узнать о противниках и устранить их. А система сама восстановит свою целостность. Но после встречи нас на границе, я стал осознавать, что недооценил ситуацию. В голову полезли сомнения. А смогу ли я как-то повлиять на ситуацию, изменить ее в лучшую сторону для меня? Для всех снежных эльфаров? Здесь Рок не смог справиться, то куда уж мне...

Мы молча шли рядом с повозкой, на козлах которой, сидела Ганга. Принцесса и посол в одном лице. В кожаных штанах, блузке из красного шелка и расшитой бисером кожаной жилетке. Ей было все нипочем и оглядывая богато разукрашенную растительность, она хищно улыбалась. Ганга не знала мук сомнений и делала, то что считала для себя правильным. Я тоже улыбнулся:

«Хороший пример. Я тоже буду делать то, что считаю нужным, а все сомнения выкину прочь из головы». В конце концов не за этим ли я сюда прибыл?

Дорога была пустынна. Первое поселение снежных эльфаров располагалось лигах в десяти от границы и по сути тут должны сновать туда - сюда повозки с провиантом, курьеры, но мы никого не встретили вплоть до самого перевала.

Мы поднялись на перевал, когда уже смеркалось. Там был сторожевой пост и десяток воинов. Старший отряда поднял руку, останавливая нас и пошел к нам навстречу.

Еще была странность в том что на всем пути, я не видел ни одного разведчика, кто бы высматривал врага. Что бы это значило?

— Кто такие? — Зычно спросил он.

— Иди, Гради-ил, — подтолкнул я разведчика, — разговаривай с ними ты... Иначе, я тут всех поубиваю.

Гради-ил вышел вперед.

— В отряде посол орков — принцесса Ганга с охраной и граф Вангора Ирридар тан Аббаи Тох Рангор. Оба едут на заседание Высшего совета.

— Не самое удачное время, лер, — отозвался воин. А кто Вы такой?

— Я Гради-ил, бобыль, служу графу. Он спас меня из орочьего плена.

Командир хмуро кивнул, показывая, что понял.

— Вы видели орков, что атаковали крепость на границе? — спросил он.

— Видели. Но они не атаковали крепость. Они прибыли защитить честь своего посла, которого не пускали пограничники. Я впервые вижу такое неуважение, лер. — Гради-ил в упор посмотрел на воина. — Даже купцы из орков проезжают границу беспрепятственно.

Командир десятка отступил в сторону. Не отвечая на вызов Гради-ила, махнул рукой. — Проезжайте.

Отряд тронулся дальше.

Поселок, куда прибыл наш небольшой отряд, был пуст. На башне у ворот выглядывали три воина.

— Кто такие? — крикнул молодой стражник.

— Послы, — кратко отозвался Гради-ил и вышел вперед. — открывайте ворота. Врагов нет и не будет, орки ушли обратно в степь.

Я уже понял, что жители поселка спрятались в крепости, уведя с собой скот.

— Никого нет, — откликнулся тот же стражник.

— И что? Нам ночевать за стенами? — спросил Гради-ил.

— Эээ-ммм… — протянул стражник. А второй, более взрослый воин крикнул:

— Подождите, сейчас откроем ворота, только пусть орки не балуют.

— Мы проедем на постоялый двор и только.

— Хорошо. Ждите.

Пара воинов исчезла.

Вскоре раздался скрип петель и ворота открылись.

— Я провожу к постоялому двору, — произнес воин. Им оказался совсем мальчишка лет шестнадцати. Он пошел первым, рядом с ним пристроился Гради-ил.

— Много орков было? — не выдержал парень.

— Две тысячи.

— О-о! Но мы бы справились. Разбили их в горах.

— Ага! — Усмехнулся невесело Гради-ил, — тем десятком, что дежурит на перевале.

Мальчишка услышав его слова, споткнулся.

— Мы хотели их встретить у крепости, — обидевшись, проговорил он.

— Дома и стены помогают.

— Ты уверен, что орки пошли бы к крепости? — Гради-ил посмотрел на молодого воина. — А если бы они пошли на восток? Туда весточку послали?

— Э-э… не знаю.

— А знаешь как должны встречать орков? — не отставал Гради-ил.

— Выдвинуться к пограничной крепости.

— Вот! — Осуждающе покачал головой разведчик. — А вы обрекли пограничников на смерть.

Мальчик промолчал. Он довел до ворот постоялого двора и крикнул:

— Шувидус! Принимай гостей! — И не прощаясь, пошел прочь.

Из калитки выглянул седой дворф. Оглядел гостей и молча закрыв калитку, скрылся. Вскоре ворота постоялого двора со крипом отворились и отряд въехал на его двор.

— Орки ночуют в повозках и на сеновале, — буркнул дворф. — Люди…— он посмотрел на меня, — могут ночевать внутри постоялого двора. Заметив среди орков эльфаров, поморщился. А леры могу уйти и ночевать в своем постоялом дворе. За всех за постой один золотой илир. Видно было, что к эльфарам дворф не питал особого уважения.

— Уважаемый Шувидус, — обратился я к хозяину постоялого двора. — Со мной моя невеста орчанка…

— Не важно, — отрезал дворф. — Орки ночуют во дворе.

— Постой отменяется! — крикнул я, — Едем дальше. Затем повернулся к дворфу. Внутри меня все закипало, но я сдержался и только собрав всю свою выдержку в кулак спокойно произнес:

— Отныне твой постоялый двор проклят во веки веков. Все животные что прибудут с караванами, во дворе твоего постоялого двора будут дохнуть. Сдохнут и твои лошади. И твоя Беота тебя не спасет.

Я пошел прочь.

«Уж это я ему устрою. Не пожалею эртаны». — и подумав так, усмиряя гнев, немного успокоился.

Я многое ожидал от своего путешествия. Нападения, ненависть, ругань в спину, но такого неприкрытого презрения предвидеть не мог. Не мог и стерпеть. Не вызывать же всех встречных и поперечных на дуэли. Мне нужно было понять, с чем я столкнулся и как этому противостоять.

Дворф не ожидавший такого, остановился с открытым ртом. Постоял, но затем, поспешил за мной. Видно было что его пробрало.

— Э-э. Уважаемый тан… подождите, вы не совсем правильно меня поняли. Если ваша невеста Вам так дорога…

— Пошел прочь, мерзавец! — рявкнул я. — Иначе до греха доведешь. — Не удержался и напустил страх. Страх словно дымок поплыл по воздуху и дворф посерел лицом, споткнулся на полуслове и как истукан остался стоять посредине двора.

Обоз неспешно развернулся и орки подгоняя уставших быков стали выезжать из двора.

Я подошел к Ганге. — Мор на его двор можешь наслать? — спросил я.

— Могу, но нужно больше силы.

— Я ее тебе дам. А сейчас пошли духов из своего жезла в лошадей дворфа. Я хочу чтобы начался падеж.

— Нам надо остановиться, — подумав, ответила орчанка, ее ноздри воинственно раздулись, лицо покрыл румянец.

— Надо. Остановимся. Сразу за воротами. Демонстративно сделаем стоянку за стенами постоялого двора.

Я подозвал сына Грыза:

— Шыргун, ставь стоянку на площади поселка, бери периметр под охрану, я до утра отлучусь. Никого не убивайте.

— Понял, командор. — Шыргун в знак полной покорности склонил голову.

Я же отправился на свою гору. Одна голова хорошо, а две лучше. Плана у меня не было, но он будет. Обязательно будет, в этом я не сомневался. Мое путешествие по княжеству будут помнить и потомки эльфаров и дворфов.

Оказавшись в зале, я быстрым шагом направился прочь прямо на балкон. Там обычно сидели и играли в карты мои бездельники. Пришло время задействовать их в тайной операции наказания спесивцев.

Как обычно трое духов увешанные орденами, играли в карты. Два шулера Мессир и Мастер пинали ногами Рострума и тот кукарекал из под стола. Вместе с ним гавкал Рохля.

Заметив самого никудышного хранителя из всех, что я знал, я остановился как вкопанный. Меня озарила мысль:

«А почему собственно надо начинать его служение с земель гномов? Вот же под боком дворфы, те же самые гномы, только с другим самоназванием.

Авангур как более осмотрительный и претерпевший от жульничества духов, просто стоял рядом и уже не играл. Он хохотал до слез.

— Авангур, — мысленно позвал его я. — Подь сюды. И тот моментально, еще продолжая смеяться, оказался рядом. Вытирая слезы, поздоровался.

— Привет, командор… Ты это видел? И так каждый вечер… Ох не могу… У тебя так весело…

— Я посмотрел на играющих и согласился:

— Ну да, согласен, думаю повеселее, чем в колодце.

Авангур моментально перестал смеяться. Напоминание о годах, проведенных под водой, лишило его веселого настроения. Он насупился.

— Ты по делу или ночевать? — спросил он.

— По делу и ночевать. Посоветоваться хочу. Я повернулся к краю балкона и пошел. Авангур последовал следом.

— Есть идея, как получить влияние в снежных горах, — подойдя к краю балкона, произнес я. Приблизил горы и показал на них рукой предводителю пророков. Тот глянул и хмыкнул:

— Пусто… Почти. Точечно вижу влияние сестренки и все. Там нет верующих, от слова совсем.

— Ты неправ, мой брат, — хищно улыбнулся я. Там много верующих, но они верят в судьбу.

— В судьбу? Не понял. Нет такого хранителя. Они даже в творца не верят, потому что созданы смертными.

— Ты все правильно понял. Нам нужен тот, кто станет Судьбой, в которую верят снежные эльфары.

— Судьбой? И как ты это себе представляешь? — Авангур сильно удивился.

— Пока никак. Думаю, ты мне поможешь.

Авангур задумался. Помолчал и спросил:

— Ты хочешь увеличить свое влияние на горы? Но тогда Рок это сразу заметит. И не допустит этого. Он не обращает внимания на Беоту, потому что там ее влияние мало и не растет. А с тобой он церемониться не будет, ты зря потратишь ресурсы и только.

— Согласен и с этим. — кивнул я. — Но я не буду лезть в эти горы.

— Не будешь? Тогда я тебя не понимаю. — Авангур поджал губы и прищурившись, посмотрел на меня. — Ты что-то опять придумал?

— Ты меня не понимаешь, потому что, вы все хранители эгоисты, каждый думает только о своей пользе и желает подмять другого, чтобы быть первым. Мы войдем в Снежные горы коллективным разумом. Зачатки сотрудничества у нас наметились. Ты, я, Рохля и три брата, что сейчас гонят мор на орков, станем для снежных гордецов Судьбой. Я дам эртану, ты найдешь среди снежков пророков Судьбы, Бортоломей научит их говорить красиво, а Торн и Велес будут делами укреплять их веру ,поощряя, верующих и наказывая неверных.

Авангур задумался.

— Идея неплохая, — осторожно произнес он. — Рок не сможет определить, что происходит… Коллективный разум говоришь?… Это понятно, но остаются открытыми вопросы. Кто будет получать благодать? Какой смысл для нас участвовать в этом проекте? И какая роль Рохли?

— Вы все построите свои дома на моей горе. Благодать от снежных эльфаров пойдет в мой дворец, а оттуда равными долями в Ваши дома.

Смысл участвовать в моем проекте заключается в том, что вы все будете быстро набирать себе паству и значит расти быстрее остальных. Кроме того вы будете защищены от атак Рока. У Рохли особая миссия. Он будет развивать свое служение у дворфов и отбирать паству у Беоты. Ваша сестра не обращает на этих почитателей особого внимания. Там пять городов дворфов. Рохля «набьет руку» и отправится к гномам. А мы ему в этом поможем.

— Звучит неплохо, — с сомнением проговорил Авангур. — Но как-то неожиданно. Я бы сказал слишком быстро… Мы не поспеваем за тобой.

— Тогда у меня к тебе возник простой вопрос, — усмехнулся я. — Ответь, что вы теряете от сотрудничества и ответь, что вы приобретаете?

— Ничего не теряем, — отозвался смущенный хранитель. — Приобретаем много… Но… Это,... понимаешь… Не наша скорость. Я пока не могу привыкнуть… Ты… прав. Но… Нам нужно немного времени, чтобы принять твое предложение, переварить внутри, я бы так выразился.

С Рохлей план замечательный. И мы с радостью примемся за его воплощение. Нам, хотя бы одного пророка найти…

— Будет у вас пророк, всем пророкам пророк, — засмеялся я. — Зови Рохлю и братьев, начнем с дворфов, закончим снежными эльфарами, а я за пророком отправляюсь.

Сказав это, я телепортировался в свой замок. Прошел к комнате Лианоры и постучался в двери. — Лия! — крикнул я, — гони Бурвидуса, он мне нужен.

Я знал, что заботливая дворфа прятала от меня болтуна у себя. Но теперь я знал, как применить его способности. Мы его слабость обратим в силу.

— Лия! — еще настойчивее крикнул я. — Пусть вылезает из - под кровати. И идет ко мне. Он мне нужен. Обещаю, наказывать не буду.

Бурвидус, который услышав грозный окрик хозяина, мгновенно задрожав, забился под кровать.

— Бур, Вылезай сонно пробормотала Лия. — Хватит прятаться.

— Я боюсь, мое солнышко. — зашептал дворф.

— Если ты не вылезешь, твое солнышко поджарит твой зад. Вылезай немедленно!

— Может он уйдет, подумает, что меня тут нет. Скажи ему, что меня нет. — взмолился дворф.

Лианора поднялась и решительно зашагала к двери, отворила ее, и пропустив меня, подошла к кровати. Напряглась и перевернула ее.

— Вот он. — показала она пальцем на съежившегося дворфа в подштанниках.

— Бурвидус, одевайся, поедешь со мной в Снежные горы, — улыбнулся я. — Иначе, за то, что ты до свадьбы испортил мою управительницу, я отдам тебя Рабе.

Упоминание служанки Ганги произвело на дворфа исцеляющее действие. Выбирая между мной и участью общения с Рабе, он туже вскочил и суетливо стал одеваться. Лия накинула на ночную рубашку халат, произнесла:

— Я его сейчас соберу в дорогу.

— Не надо, Лия, у него все будет. Время не терпит.

Дворф сумел одеться и с лицом, приговоренного к казни, стоял, опустив безвольно руки,.

— За жениха не переживай, — успокоил я обоих. — Он мне нужен для переговоров с дворфами в Снежных горах.

Лия встрепенулась. — Может и я могу пригодиться? — спросила она.

— Нет, Лия, тут нужен дар Бурвидуса.

— Дар? А какой у него дар? — дворфа с удивлением посмотрела на меня и перевела взгляд на жениха, изучая того, словно увидела дворфа первый раз. Ничего не увидела выдающегося и снова посмотрела на меня.

— Болтливость, Лия, вот его дар. Все, ты ложись, досыпай, а мы в путь тронемся.

Я схватил ошалевшего Бурвидуса за руку и прыгнул коротким телепортом к себе в кабинет, там дал выпить сонного зелья. Дворф принял серебряный кубок из моих рук с таким стоическим видом, словно я давал ему чашу яда.

Я мысленно усмехнулся: — Позер.

Он выпил и с видом умирающего посмотрел на меня.

— Присядь! — приказал я и он сел. Только опустил на кресло свой зад, как тут же сомкнул глаза и захрапел. Схватив спящего Бурвидуса, я перенесся на корабль - базу.

Отдавать такое важное дело как проповедь в городах дворфов, такому пустомеле каким был Бурвидус, я не собирался. Он, запросто, мог наплести такое, о чем я даже подумать не смог бы. И единственное чего добился бы, так это то, что его побили бы камнями. Любимое развлечение дворфов с отступниками. Эти коротышки на слово не верят, им подавай чудо на блюдечке. И надо так исхитриться, чтобы обойти влияние Беоты. Значит задействуем проверенный вариант.

«Богиня послала своего сына… Нет брата, помочь отделенным от своего народа дворфам жить и процветать. Так будет лучше». — Решил я, набирая программу медкапсулы. Все нужные установки дворфу вложатся ему на слой подсознания. Затем я вызвал Брыка.

— Брык, — вставая от консоли, приказал я, — закончи программирование медкапсулы. Клон папы Брыка отдал честь, приложив руку к груди

Оставив дворфа на корабле, вернулся в замок и забрав трех лигирийских скакунов, прыгнул на гору. Коней оставил пастись на поднебесном лугу. Здесь и трава зеленее и они всегда под рукой. С горы отправился к оркам, куда ушло поветрие мора.

Доверять переговорный процесс с братьями «вождю» пророков Авангуру, я не хотел. У хитрых хранителей въелась в плоть и кровь привычка - встраивать свои планы в чужие. И Авангур подметил верно. Они не успевают за мной. Привыкшие мерить жизнь тысячелетиями, они не торопятся. Их механизм действий хоть и основателен и приносит результат, но неповоротлив и медлителен. Имея сознание гораздо могущественнее, чем человеческое, они обладают знаниями, неподвластными человеку. И выстраивая комбинации, рассчитывают ходы на века. Как я уже отметил, встраивая свои планы в мирские, человеческие. И в конце - получают нужный результат. У меня сознание простого смертного. Я веду счет времени по дням и планы мои скоротечные. Зато их много и они реализуются быстро.

Между ставкой Великого хана и свидетелями Худжгарха расположились восемь племен приверженцев старой веры. В поход против моих последователей они не ходили, но и признавать Духа мщения отказывались. Вот они точно ударят в спину великому хану если он примет сторону «Свидетелей». И как-то так получилось, что там быстренько появились свои пророки, которые стали ходить по племенам и прорицать будущее. Что, мол, на отступников грядет кара отца.

«Ну-ну» — подумал я. Понятно, что Рок просчитал и возможное поражение в схватке за степь. Поражение в одной битве это не проигранная война и, конечно, он подготовил запасной ход на этот случай. Чего он не учел? То, что я переманил хранителей. В схватке один на один, он мог добиться нужного ему результата. Но я сделал быстрый ход и использовал слабости хранителей, пообещав им быстрый рост их влияния. Они не могли упустить такой шанс и стали помогать мне.

Я незаметно, в образе орка прошел в одно из стойбищ, где собрались новоявленные пророки. Вокруг костра сидели гаржики и еще не старый орк стоял пред ними. Поглядев на него магическим взором, увидел духа, привязанного к его устам.

«Интересно, что он будет говорить?» — подумал я и решил послушать.

— Слушайте меня, неверные дети Отца, и не говорите что не слышали, — хорошо поставленным, приятным голосом вещал орк. Враги нашего Отца сговорившись с демонами, убили детей правды. Но Отец наш отделяет верных от неверных. Победа в одном сражении это еще не поражение.

«О! Звучат мои мысли! — подумал я. — Интересно,что он скажет дальше?»

— Отец испытывает своих детей, проверяет их верность и как знак своей воли, посылает мор на стада еретиков. Слушайте и передайте другим. Погибнут стада врагов наших, погибнут все, кто отступив от старой веры, предался демонам,…

Я не удержался и перебил «краснобая»

— И когда это будет? Долго ждать?..

— Вот он, тот, кто не верит в Отца, — ткнул в меня пальцем прорицатель и тут же вокруг меня образовалось пустое пространство, словно среди орков оказался прокаженный. Он сомневается в его силе…

— Упаси меня Отец, что бы я сомневался в его силе, — простодушно ответил я. — Я просто спросил, когда ждать чуда и все. Разве это плохо? Разве я не свободный? — я развел руками. — И не имею голоса спросить тех, кто вещает от имени Отца? Разве отец нам дал головы, что бы лишь слушать чужие рассказы, или только есть мясо? Чем ты докажешь, что пришел к нам от Отца? Дай знамение.

Орки заволновались и тихо загалдели. Я задел их струнку недоверия к пустословам. В их привычках жила здравая идея «доверяй, но проверяй». И я этим воспользовался. Орк не раб, он всегда был свободен. Я говорил о простых и понятных им вещах.

— Если ты считаешь, что я не верю в отца, докажи это, а не просто сотрясай воздух. Я тоже могу сказать, что поветрие мора придет сюда, и ты обманщик.

Затем вышел в ускоренный режим и пленил духа, что был привязан к устам орка. Я воспользовался проверенной методикой и по ауре отправил его в лорха, что стоял рядом с прорицателем. Затем вышел из ускорения и спокойно уставился на орка. Тот хотел что-то сказать, но взбесившийся лорх мотнул головой и подбросил рогами неудачливого проповедника. Не ожидавший этого орк с воплем полетел в костер, а собравшиеся охнули.

— Ну вот и знамение, — спокойно сказал я, когда орк в пылающей одежде вскочил и стал носиться, пытаясь сбить с себя пламя. Все кто находился близко, тоже вскочили и отбежали от бесновавшегося проповедника. А лорх громко замычав бросился в темноту степи. Для суеверных детей степи такого знамения должно было хватить. Но где же братья? Я видел их на этой местности... Ага вот один среди орков.

— Не помогайте ему! — поднял руку мураза. Это наказание за пустую болтовню. Мы много раз слышали россказни, что отец накажет еретиков и что? Каждый раз те кто говорил против них, были посрамлены.

Я пригляделся и увидел рядом с ним Бортоломея. Тот тоже видел меня и смеялся.

Горящий сумел сбить с себя пламя и поднялся. Вид его был страшен. Черное лицо, обгорелые лоскуты шерстяной накидки, кожа пузырилась волдырями. Он стоял в кругу орков и с ненавистью оглядывал их смеющиеся лица. Хотел что-то сказать, но Бортоломей махнул рукой и орк не смог открыть рот. Он лишь замычал.

— Ну вот, Отец лишил его дара речи, — произнес я и удалился от костра. Рядом появился Бортоломей.

— Ты по делу или так погулять вышел? — смеясь, спросил он.

— И по делу и погулять. Лучше ответь, почему ты дал возможность этому орку проповедовать?

— Я не мог запретить. На его устах был дух, неподвластный мне. Дух обольщения.

— Вот как! — удивился я. — Рок использовал запрещенный прием. Он не стал использовать тех, кого ты мог бы изгнать... Хм и это предусмотрел. Каков пострел. Я все время его недооцениваю.

— Но ты как-то смог с ним справиться. — улыбнулся Бортоломей. Ты нас искал?

·Да, Бортоломей, вас. Мы затеваем с Авангуром и Рохлей новое прибыльное предприятие. — При упоминании Рохли, хранитель поэтов и краснобаев поморщился, а я засмеялся. — Короче есть идея, как,

по - быстрому, разогнать ваше служение и получить обильную благодать.

— Разогнать? Нас! Почему? — встревожился Бортоломей.

— Не в смысле - выгнать, а в смысле — ускорить, ваше служение и тем самым увеличить вашу силу. Ты знаешь, что рядом со степью, стоят Снежные горы. Там нет хранителя, но есть смертные. Рок туда не смог пробиться из-за неверия снежных эльфаров. Ему что нужно? Чтобы его почитали как Отца. Но на его беду снежки Отца ни во что не ставят. Я так понимаю, дело в том, что их прежние хозяева, лесные эльфары, поклоняются Отцу, а они, значит, из принципа, нет. Они суеверны и верят в предопределение, которое называют судьбой. Вот мы все вместе, я, вы, Авангур станем для снежных эльфаров судьбой. Если кто-то один туда сунется, то Рок быстро это остановит. А так он не разберется, что происходит. Он будет видеть, что там ты, твои братья, Авангур. Но разобраться, что мы захватываем совместно горы, не сможет. Ведь у каждого из вас свое служение. Куда уходит благодать он не видит…

— А куда она пойдет?

— Она пойдет в «общий котел». В одно место на моей горе. А оттуда - по вашим домам в равных долях, каждому. Я каждому из вас, за свой счет, построю дома.

— Это понятно. А какая роль твоя и Рохли?

Моя роль - координировать вашу работу в нужном направлении. Я буду среди снежных эльфаров и буду убирать несогласных и поддерживать тех, кого вы изберете для своего служения. А видимым противником Рока будет Рохля. Он начнет свое служение среди дворфов, живущих в горах. Року на это наплевать… Но когда он опомнится, будет уже поздно.

— Это ты хорошо придумал. Я о твоей идее сообщу братьям. Когда начинаем и что делать с орками?

— А вы что и тут, и там работать не сможете?

— Сможем. — довольно улыбнулся Бортоломей.

Я тоже улыбнулся. Еще проходя испытание на хранителя, увидел и запомнил, что он из трех братьев самый сообразительный.

Я был доволен. Синдикат хранителей под названием «Судьба» начал обретать кое-какой смысл. Главное начать, а потом оно само покатится. Как только хранители почувствуют прибыль от нашего предприятия в виде благодати идущую к ним, будут стараться изо всех сил. А я им в этом помогу.

«Нужно устраивать совместные совещания, — решил я. — Направить энергию хранителей так сказать в одно русло».

— Бортоломей, тут я вижу мураза достойный и может если не стать моим последователем, так хоть не противником. Как-то его надо подвинуть на нужное нам решение.

Это пока сложно. Я нахожусь рядом и говорю его устами. Тут повсюду скрытые наблюдатели Рока. Он тоже заинтересован в этом племени. Не пойму только, что за цель он преследует. Но стоит мне отойти, как появляется рядом шаман и нашептывает ему...

— Что говорит?

— Говорит, что он достоин большего и может претендовать стать великим ханом. Скоро новые выборы и если он предложит своим соседям лучшие места в совете и пастбища, то они его поддержат. У Муразы есть слабое место - он тщеславен.

— Вот оно как? — помрачнел я. — Старая песня. Слыхал уже. И у него может получиться. Здесь восемь племен, там за рекой на юге оседлые. Много недовольных тем, что в степи раздрай из-за свидетелей Худжгарха. А Великий негласно их поддерживает и это не тайна за семью печатями… Интриги — сильная сторона Рока и тут мне с ним не тягаться. А что я могу? Могу стать «хирургом» и «вырезать раковые опухли». Но это не решит проблемы. Рок знает слабости орков и умело их использует. Уверен, что он предусмотрел и такой вариант развития событий… Но не будем забегать вперед. Сейчас пустим на скот мор и посмотрим как орки «запоют».

—У тебя пророки готовы, Бортоломей?

— Готовы. Авангур выбрал два десятка стариков, я с ними «поработал». Дай немного больше благодати, чтобы их обезопасить... Противодействие тут будет сильное.

— Я подумаю, как лучше сделать.. А еще лучше, собирай братьев и отправляйтесь на мою Гору, проведем совещание.

— Хорошо, командор, скоро будем.

Я вернулся в тронный зал. Создал у большого окна круглый стол и стулья.

Появившейся сразу же управительнице, которая увидела изменение обстановки и недовольно поморщилась, приказал собрать хранителей и сел на один из стульев. А вообще, я был с ней согласен. Не дело загромождать тронный зал. Надо для совещаний оборудовать один из залов. Но, пока и так сойдет.

Глядя на собравшихся членов Синдиката, я чувствовал себя Остапом Бендером. Осталось только назвать его, «Рога и копыта».

— Я собрал вас, — начал я, как председательствующий, — на первое совместное совещание, чтобы определить, что мы должны сделать в первую очередь. Все ознакомлены с моим планом по внедрению в Снежные горы? — Спросил я. — оглядывая хранителей.

Хранители неуверенно закивали головами и Авангур, как самый смелый задал вопрос:

— В общих чертах мы с планом знакомы, но зачем эти совещания?

— А вот ответь мне Авангур на простой вопрос? — вопросом на вопрос ответил я. — Способен ли ты в одиночку противостоять Року или хотя бы Беоте?

— Нет конечно! — пожал тот недоуменно плечами. — Я и не собираюсь. А к чему ты спросил?

— А к тому, Авангур, что вы знаете свои слабости и ничего с ними поделать не хотите. Я уже понимаю, что каждый из вас будет делать то, что посчитает нужным. Так же уверен, что Рок уже просчитал ваши действия и выставил против вас ловушки. Он знает, как вы будете действовать и готов сломать все, что вы выстроите. На ваших пророков он нашлет своих пророков и даст им силу. Против Бортоломея он пошлет духов обольщения и все в таком духе. Поэтому, нам нужна одна общая позиция. Такая, какую Рок учесть в своих замыслах не может. Это понятно?

Хранители неуверенно закивали головами. Но что происходило у них в голове, понять было трудно. Их нужно было додавить. Жадные до единоличной власти, они могли испортить любое предприятие.

— Предупреждаю всех! — я сурово оглядел лица хранителей. — Тот кто задумает действовать на свой страх и риск и уклоняться от выработанного плана, будет изгнан… А дальше, он останется один на один с Роком и будет ему лизать зад, чтобы умилостивить… — Я увидел, что их пробрало. Это хорошо.

— Итак, у нас есть цель... Захватить снежные горы и распространить там свое влияние! — Наша задача состоит в том, чтобы определить параметры Судьбы. Что мы понимаем под судьбой и что понимают под предопределением снежные эльфары? У кого есть какие соображения на этот счет? Хотелось бы послушать всех.

Но все тупо уставились на меня. Я удрученно покачал головой. Вот она, главная проблема! Они не умеют действовать сообща и смотрят на меня, как бараны на новые ворота.

Налюбовавшись растерянными физиономиями, я произнес:

— Хорошо. Я буду излагать наметки плана… Наша первая задача понять, что снежные эльфары считают предопределением в своей жизни, отсюда мы будем плясать.

— Плясать обязательно? — хмуро спросил Авангур. — Мы же не шаманы.

— Не обязательно. Это такое образное выражение. Которое означает начало дела.

— Мне кто-то может сказать, что это за такое суеверие — предопределение?

— Смертные считают, что их судьба предопределена с рождения, — немного подумав, стал говорить Бортоломей. — И что бы смертный ни делал, он не сможет разорвать узы судьбы и того, что ему предначертано. Например, если ему предначертано утонуть, он не будет сожжен в огне. Примерно так. Еще у них есть оракулы. Они предсказывают судьбу…

— Так, это уже интересно. — удивился я. — О таком я не слышал. Что за оракулы?

— Им не все верят, — произнес Авангур, но, втайне, почитают почти за святых. Дело это держат в тайне и оракулы считаются неприкосновенными. Ходить к ним открыто считается плохим тоном, поэтому, паломничество всегда тайное. Говорят оракулы иносказательно и обратившийся к ним, сам должен догадаться, что же оракул ему сказал. А вообще они вруны и жулики. Их уста оседлали духи сребролюбия и лжи. Они сами по себе. Року они не интересны, потому что, каким-либо влиянием на эльфаров не обладают. Ходят к ним от силы десять процентов населения гор, не больше.

— Интересно! — вновь произнес я. — А мы можем воспользоваться устами этих оракулов? Десять процентов населения - это хорошее начало. А с какими вопросами к ним часто обращаются? Кто-нибудь знает?

— Да что там знать? На них проклятие Рока. Смерть детей мужского пола в первый год жизни. Оно инициируется когда родители несколько раз похулят творца. Все в рамках закона творца.

«Вот как! И тут Рок замешан. А я не знал». — Мне такое, к моему сожалению, видеть не дано.

— Значит у них проблема смертности детей! Как можно решить ее?

— Никак, — равнодушно ответил Рохля, — они считают творца злым, жестоким и несправедливым. И все из-за неверия…

— Но механизм наказания работает, подумав, ответил я. — А как поставить механизм прощения? Творец он не только гневается, но и милует и его милость должна быть выше гнева, иначе мы бы все уже померли от его гнева. Как обойти закон проклятия? Мысли есть?

— Есть. — Ответил тот же Рохля.

— Ну - ка, уважаемый, поделись ими с нами, — попросил я.

— Надо, чтобы они поверили в Творца. Вот.

Я посмотрел на Рохлю, как смотрят на глупое дитя, с сожалением и скорбной обреченностью. Ну что возьмешь с убогого? Но мыслит он верно, только непрактично. Вслух произнес:

— Какие еще идеи есть?

— Ну ты же сказал, нужно включить механизм милости, — проговорил молчавший все время Велес.

— Сказать-то я сказал, — согласился я, — но не знаю, как его включить.

— Есть определенные правила, соблюдая которые, проклятия можно обойти.

— Хорошо. Какие?

— Их много. Например, помощь бедному, — начал перечислять Велес. — Простить своего врага, тогда и тебе простится. Стой за правду. Обличи лгуна...Будь справедливым…

— Понято! — подхватил я. Нужно соблюдать определенные принципы. Давайте начнем противодействие Року в смерти детей. Дадим оракулам эти знания. Они применят их, а так как дело у них тайное, то и молва о таких оракулах пойдет по снежкам тайно из уст в уста… только всем давать такие знания не нужно. Надо выбрать нескольких, которыми сподручнее будет управлять и через них будем внушать снежным эльфарам нужные нам духовные скрепы. Кроме того нужны бродячие проповедники, что будут ходить по селениям и творить маленькие чудеса. У кого-то исцелят ребенка, у кого-то корову. Кого-то, кто станет помехой, проклянут.

— На все это нужна благодать. А Рок догадается, пусть и не сразу, что она идет от тебя, Командор, — произнес Торн.

А если мы ее разделим между всеми? — спросил я. — Ниточки благодати тоненькие будут, разве он углядит?

— Если тонкие то нет, не углядит. Он отслеживает значительные потоки благодати, те, что могут претендовать на его власть. Надо сделать, как ты говорил, создать «общий котел». Из него каждый будет брать столько сколько нужно для его служения. Ниточки разлетятся и их никто обнаружить не сможет.— договорил свою мысль Торн. — Но эту благодать придется дать тебе, командор.

— Не вопрос, — согласился я. — Как только наладите поток своей благодати, со временем вернете то, что забрали.

Отдавать просто так запасы благодати этим хитрецам было бы глупо. И они не поймут, посчитают дураком, и постараются обмануть. А так я заставлю их брать благодать в меру. Ее же надо будет отдавать. А учет я налажу. Кто сколько взял и на что потратил. Три спеца по махинациям я имею. Вот их и припрягу за учетом, и контролем уходящей благодати.

Лица хранителей сначала вспыхнули от радости, затем помрачнели. Они поняли, что халявы не будет. Я мысленно усмехнулся их реакции и мысленно же похвалил себя:

«Молодец! Сумел правильно разгадать их настрой».

Затем продолжил говорить:

— Но распыляться мы не будем. Начнем с одной, отдельно взятой территории.— Вот посмотрите, я мановением руки на столе создал карту Снежного княжества. — вот тут на северном отроге у самой высокой горы будет мой Дом. Там я построю замок-крепость и обзаведусь поселением. Отсюда вы начнете свое служение. Мне придется по всем орочьим племенам скупить снежных эльфаров - рабов и тех, кто захочет со мной остаться, посажу там. Из них вы выберете оракула и разнесете слухи о нем по всем Домам. Так что время подготовиться у нас есть и есть над чем работать. Я довольно оглядел задумчивые лица хранителей и спросил: — Вопросы есть?

— Есть, — поднял руку как ученик, Рохля. — А что делать мне?

— Тебе, Рохля, нужно будет приступить к своему служению в снежных горах среди дворфов. Первого пророка я тебе уже подготовил. Скоро с ним проведет занятие Авангур и ты отправишься под моим контролем в горы. Доволен?

— Нет. Почему в горы дворфов?

Хранитель был в своем репертуаре. Его бестолковость соперничала с его непомерной наглостью и все вместе приводили сына творца к большим неприятностям.

— Это для тебя учеба, Рохля. Будешь набивать руку на дворфах, прежде чем отправишься к гномам. Тут Беота тебя не достанет, а там пустит под жертвенный нож. И хоть ты бессмертный, но боль будешь чувствовать настоящую. Уяснил? Ты только запомни: - она любит отрезать мужикам яйца.

Напоминание о беспощадной сестре сделало его сговорчивым.

— Уяснил, — покорно произнес он.

— Ну, тогда все свободны. А Вас, Рохля, я попрошу остаться.

Глава 2

Закрытый сектор. Град на горе. Космос Закрытого сектора. Планета Сивилла. Снежные горы

Рохля, который был моим адъютантом, когда мы проходили «лабиринт хранителей», был хоть и самым глупым, но послушным. Хотя определение «глупый» для сынов творца не подходило. Они не были глупыми, в том смысле, как понимаем мы, люди. Они были гораздо умнее, сообразительнее, и могущественнее любого из смертных. Но та слабость, которую они питали к единоличному могуществу, та жажда обрести это могущество и стать самым, самым главным из хранителей, делала их очень слабыми. Будучи существами сверхъестественными и ощущая это всем своим естеством, они жили горькой завистью к своему Творцу. Он-то ушел, а они остались. И в их воспаленном фантазиями сознании, жило понимание, что освободилось место старшего, и его можно занять. И начали они борьбу за власть еще по пути к выходу из «лабиринта». Предавали, топили друг друга и становились жертвой огромной паучихи. Лишь Рок, как самый скрытный, уступчивый и тихий, кого не принимали в расчет, сумел подговорить Кураму и Беоту и вместе они первыми прошли путь, который был испытанием на пригодность к служению.

Рохля на мой взгляд был самый кичливый, самый наглый и самый трусливый из хранителей. Он исподлобья смотрел на меня и в его глазах попеременно чередовались, сменяя друг друга, ненависть и страх. Я даже до конца не понимал, как с ним работать. Чтобы он не натворил бед, его нужно было контролировать и сдерживать, как коня уздой и такая «уздечка» у меня была. Звали ее Мата. Служанка Лии, которую убила Рабе и дух которой я поселил на своей горе, дав ей новое тело.

— Мата! — позвал я и девушка тут же появилась рядом. — Присядь за стол, — распорядился я. — Нам надо поговорить.

Я сел первым и подождал пока усядутся эти двое. Рохля сидел насупленным, Мата с очень серьезным лицом.

— Слушайте меня внимательно! — проговорил я и стал детально излагать свой план перехвата управления дворфами. План был простой и потому на мой взгляд надежный. Дворфам был нужен мессия, который поведет их … Скажем так - к лучшей жизни. Им стал Рохля. Чтобы в него поверили, я подготовил проповедника Бурвидуса. Ничего нового я не придумывал. Взял за основу историю Земли и методы, которые работали. Как к Авраму во сне явился бог. Так и к Бурвидусу явится… Мата под видом Беоты. Как Моисей был возведен богом на гору и там получил скрижали, так и Бурвидус будет возведен на мою гору, где встретится с «Богиней» и ее Братом и получит благословение на служение.

Когда мы все обсудили и роли были распределены, я отправился за Бурвидусом. Перенес спящего на гору и удалился во дворец.

— Бурвидус, который видел своего милорда «в деле», когда они были еще пленниками демонов, боялся Ирридара до икоты. Он не обманывался его юношеской внешностью и знал, на что способен этот человек. Этот юноша с красивым загорелым лицом не щадил врагов и мог проливать кровь реками. Когда его любимая розочка Лия выдала своего жениха графу, кровь в жилах Бурвидуса словно заморозилась. Его объял смертный холод и приняв напиток как яд, он впал в забытье. Дворф понимал, какой вред он нанес графу и не ждал для себя ничего хорошего.

Проснулся Бурвидус от нежного прикосновения к щеке. Так нежно и любовно трогала его только Лия. Не открывая глаз дворф безмятежно улыбнулся. Ему стало приятно и хорошо. Он снова рядом со своей ненаглядной птичкой.

— Чего это он как дурень улыбается? — услышал он мужской, резкий и грубоватый голос. Его потрепали по щеке. И нежный голос произнес:

— Бурвидус, проснись.

Дворф помимо воли открыл глаза и удивленно уставился на чернокожую женщину в роскошном наряде.

— Чего разлегся? Вставай! — поторопил его тот же мужской голос. Бурвидус перевел взгляд в право и увидел мужчину невысокого, худощавого и очень красивого. Мужчина был дворфом, только очень высоким. Взгляд был несколько пренебрежительным, но Бурвидус не обратил на это внимания. Он сел и огляделся. Повсюду были клумбы с цветами, бассейн с цветной водой, из которого на него облокотившись на стенки, глядела рыба похожая на человека. Его окружал прекрасный вид балкона из белого мрамора.

— Где я? Кто вы? — слабым голосом спросил он.

— Ты в жилище богов, — отозвалась женщина. Бурвидус, как наблюдательный дворф, уловил в ней что-то знакомое. Но что? Понять этого он не мог. Где - то он видел эту госпожу или женщину на нее похожую.

«Может она оттуда, откуда и госпожа Чернушка?» — подумал он. Но времени поразмышлять ему не дали.

— Слушай меня, Бурвидус! — строгим голосом проговорила черная госпожа. — Я Беота, богиня моего народа дзирдов. Я спасла вас от тварей и помогла найти новую родину. Но вы в своей гордости забыли Творца. Поклоняетесь мне, но я не принимаю вас. Вернитесь к своим истокам и вспомните о Творце всего сущего. Я посылаю тебя к твоим соплеменникам проповедником, чтобы ты вернул их сердца Творцу. Вот мой брат и сын Творца. Чернокожая красавица показала изящной ручкой на высокого дворфа. — Чтите его и через него чтите Творца…

— Меня к соплеменникам?… проповедником? Но как? Я же… Я же простой дворф. Я не могу!

— Сможешь, Бурвидус….

— Я не могу... У меня язык нечистый…

— Я его тебе очищу! — нашлась преображенная мной Мата. Я видел, что ее это представление забавляло. Раньше она была простой служанкой, а теперь стала спутницей самого хранителя. Она приподняла подол платья и протянула Бурвидусу туфельку с усыпанную драгоценными камнями. — Целуй! — приказала она и дворф упал на колени. Пополз к ее ногам, приложился к ножке и поднял взгляд, полный благоговения, на женщину. Рохля лишь скривился.

Всю нашу театральную постановку чуть не сорвали три обалдуя. Первым на балкон выскочил Рострум, сияя орденами и синей остроконечной шляпой в золотых звездах, он стремительно от кого-то убегал. Догадаться от кого было нетрудно. За его спиной послышался разбойничий свист и и крики:

— Стой, змееглазый!..

Рострум добежал до Рохли и удивленно замер. Рассматривая троицу, он хотел что-то спросить, но следом на балкон ворвались Мастер и Мессир. Они преследовали своего командира с видимым желание с ним расправиться. Это было видно по тому, что в руках они держали ножи.

— Идиоты! — подумал я. — Но нужные. И таких нет ни у кого.

Первой сообразила Мата. Она загремела на всю гору.

— А ну стоять! Твари! Душу выну и на кол посажу! Троица замерла, а из глаз Рострума вылезли змеи и застыли. Затем выскочили из глазниц и пустились наутек. Я высунулся и показал обалдуям кулак. Меня тоже увидели и рухнув на колени затянули…

— Славься град на горе!…

«Ну как всегда… подумалось мне.

Их пение подхватили жители города и Мата. Даже змеи остановились и стали дирижировать телами в такт пению. По-видимому, это стало последней каплей для сознания Бурвидуса. Он зарыл глаза и рухнул ничком на пол.

— Слабак! — презрительно произнес Рохля и перешагнул через своего первого последователя. Но это было уже неважно. На горе родился первый пророк дворфов.

Я подхватил тело, коней и вернулся к Ганге.

Наш обоз был окружен вооруженными снежными эльфарами и Гради-ил вел переговоры с кем-то из знати.

— Я понимаю, лер, что выслужите графу. Но главе нашего дома поступила жалоба от дворфа Шавинуса. Он хозяин местного постоялого двора и заявляет, что его животные взбесились после вашего ухода. Они разнесли стойла и конюхи боятся к ним подходить. Он считает это намеренным вредительством и наведенным колдовством.

— Дворф может считать что угодно, даже то, что его мама родной дядя. — сказал я подходя к спорящим.

— Что? — удивленно переспросил эльфар. Мама это дядя? В каком смысле?

— В том смысле, уважаемый лер, что какие доказательства нашей вины предъявил дворф?

— Он сказал, что вы навели колдовство.

— А почему мы? — спросил я.

— А кто? — в ответ спросил эльфар.

— Может это вы или боги, или это судьба. — ответил я. Вы же не верите в богов?

— Э-ээ не верю, но причем тут я и судьба?

— Я также могу задать вопрос, причем тут мы. Он не разрешил принцессе орков и моей невесте жить в доме, и мы ушли. Потом у него взбесились лошади. Может они посчитали, что хозяин козел и не прав.

— Кто считает? — Эльфар был совсем сбит столку.

— Ну кто там у него взбесился? Коровы, лошади, козы…

— Коровы! Лошади! Вы шутите?

— Мне не до шуток, лер. Сначала нас не хотели пускать на границе. Потом какой-то мелкий прыщ не захотел пускать нас переночевать в дом. Я начинаю злиться, а когда я злюсь, я убиваю противников. Если у дворфа есть ко мне претензии, пусть выйдет на суд справедливости… или проваливает к демонам. Вы хорошо поняли, что я сказал?

— Да, конечно, господин граф…

— Не надо никого убивать милорд, — раздался голос у меня за спиной. Я обернулся и увидел Бурвидуса. Тот стоял опираясь на кривую палку. Смотрел спокойно и уверенно.

— Ему-то что надо? — подумал я. — Только что спал.

— Где этот заблудший брат и его взбесившиеся кони? Я успокою их. — вполне серьезно произнес Бурвидус.

Надо признаться, что я не представлял, как начнется служение дворфа в качестве пророка. И вот этот новоявленный служитель культа Рохли, брата Беоты, уверено пошел вперед, как будто ничего сложного в успокоении животных, для него не было. Я замолчал, ожидая продолжения.

Из - за спины эльфаров с опаской выглядывал хозяин постоялого двора.

— Шавинус, старый скряга, — продолжил Бурвидус. Ты забыл свои истоки, забыл про творца и получил наказание. Разве можно быть таким жадным и спесивым? Что сделало с тобой золото?

— Кто тут осмелился разевать на меня рот и учить жизни? — Шавинус не выдержал и вышел вперед. Какая-то шавка в услужении у человека?

Два дворфа остановились друг против друга.

— У тебя грязные мысли, Шавинус. И ты мараешь всех подряд своим ртом. Отныне ты не сможешь произнести ни слова, пока не раскаешься. А начнешь говорить хулу, будешь лаять.

— Кто лаять? Я? Гав! Гав… Шавинус прикрыл рот ладонью. Глаза его выпучились и, казалось, сейчас выпрыгнут из глазниц. Лицо покраснело и он неожиданно разразился рычанием:

— Рррры… гав, гав. Рррры.

— Вот так, Сын Творца и Брат богини, Рохля наказывает дворфов с нечистыми помыслами. — произнес Бурвидус.

Я захотел высказаться, но прикусил язык. Неожиданно для меня дворф приступил к своему служению. Да так лихо, что мне оставалось лишь почесать затылок. А дворф опираясь на палку(где только успел подобрать?), направился к постоялому двору.

Подошла Ганга.

— Ущипни меня, — попросила она.

— Зачем?

— Это же Бурвидус! Может я сплю? Или это его двойник? — ответила она.

— Это в самом деле наш болтун, — кивнул я. — Только его избрали быть пророком у дворфов.

— Кто избрал? — не поняла моя невеста и с удивлением посмотрела на меня.

Я лишь пожал плечами.

— Думаю боги. Кто же еще.

— Боги? Чьи боги?

— Наверное боги дворфов. Брат и сестра. Он так их обозвал.

Шавинус замолчал и стал пятится, а Бурвидус прошел к постоялому двору и открыл калитку. К стенам жались слуги, а по двору носились кони, козы и коровы. Мыча, блея, они крушили все, до чего могли дотянуться.

«Еще бы! — подумал я, — загони духа в животное и он сойдет с ума от такой участи. — молодец, Ганга, постаралась!»

Бурвидус махнул рукой и прикрикнул

— А ну, успокоились.

И о чудо! Животные стали останавливаться.

— Идите на свои места! — приказал дворф и животные медленно побрели на хоз двор.

— Он изгнал моих духов! — прошептала пораженная Ганга. Но была поражена не только она, но и все кто это видел.

К Бурвидусу подошла женщина - дворфа с изможденным лицом.

— Господин! — Обратилась она к нему. — Вы явили чудо. Может поможете старой женщине? — она согнувшись заискивающе снизу вверх поглядела ему в лицо. Уже неделю маюсь животом. Ничего не помогает, а денег на эликсиры у меня нет…

Бурвидус, словно дед мороз, по - доброму, улыбнулся из - под окладистой бороды.

— Не называй меня господином, сестра. Я не накопил богатства и не стал вельможей. Все, что имею даю тебе. — Он положил руку ей на голову и погладил, — иди сестра и больше не греши. Не оскорбляй никого, прощаются тебе твои грехи.

Женщина замерла и вдруг лицо ее зелено-серое до этого, порозовело. И она разогнулась.

— Я не чувствую боли и позывов, — удивленно и радостно произнесла она. Я здорова! — и тут же припала губами к руке Бурвидуса.

Ганга подозрительно посмотрела на меня. Эльфар командующий стражей махнул рукой.

— Пусть дворфы сами разбираются, — произнес он и пошел прочь.

— Не поверю, что здесь обошлось без тебя. — прошипела Ганга.

— Да с чего ты это взяла?

— А с того, что эти чудеса в твоем духе. То пописаешь и плотина рушится, то болтун Бурвидус, который должен прятаться в замке, вдруг, объявляется тут. А что, если его дворфы камнями побьют. Что ты скажешь Лии? А, что? — Она смотрела на меня как прокурор Вышинский, на пленных немцев на Нюрнбергском процессе. В ее глазах читался приговор, — к высшей мере, не меньше.

— Ну так иди и останови его, — отмахнулся я. — Я с богами спорить не собираюсь.

А Бурвидус собрал вокруг себя с десяток дворфов и проповедовал.

— Беда богатым и алчным. Закрыты их глаза к милости, очерствели души. Нажива и золото вот их боги. Не становитесь подобным им и тогда благословение Творца через Сына будет ваше…

— Что он несет? — возмутилась Ганга и решительно направилась к Бурвидусу. Я не мешал. Интересно же. Что сейчас будет?

— Бурвидус, остановись! — негромко, но твердо проговорила орчанка. — Ты понимаешь, что можешь пострадать за свои речи?

Дворф посмотрел на мою невесту безмятежным взглядом.

— Госпожа Ганга, — смиренно, но твердо произнес он. — Не вы меня послали, не вам меня останавливать. Я видел пославшую меня и говорил с ней Она подобна антрациту, а красота ее затмевает свет Светила. Она очистила мои уста и сказала - иди Бурвидус к заблудшим братьями своим и приведи их к Творцу. Сын творца будет направлять тебя, не бойся... И я пошел.

В словах дворфа почувствовалась непреодолимая сила и Ганга замерла на пол - пути.

Дворф широко раскинул руки, в одной из которых была палка, приподнял их вверх и воскликнул:— Я был вознесен на небеса и видел место, где обитают боги… Белокаменный город на горе и сказочно-красивый дворец.

При этих словах Ганга обернулась и посмотрела на меня, я же засвистел и отвернулся, словно это меня не касалось. Ганга оставила Бурвидуса и подошла ко мне.

— Сказочно-красивый город, значит, — произнесла она. — Белокаменный. Если что с ним случится, так и знай. Я оторву твое бессмертное яйцо. А лучше два.

У нее было такое лицо, что я поверил.

— Ты и Чернушку к этому делу пристроил.

— Да никого я не пристраивал, приедешь сама ее спросишь. — отозвался я и невинным взглядом посмотрел в красивое, разрумянившееся лицо орчанки.

— Не сомневайся, спрошу! — отрезала она. — Интриган.

— Хватит ругаться по пустякам, — ответил я на ее угрозу. — Садись на коня и поехали. Дальше путь не близкий, а дорога сложная.

— А кони откуда? Они же в нашей конюшне стояли.

— Знаешь, чего я не пойму? — спросил я. — Вот зачем ты забиваешь свою голову ненужными вопросами, почему и откуда? Разве это так важно?

— Важно то, что ты от меня имеешь секреты, а я твоя невеста и ношу под сердцем твоего ребенка. Разве это непонятно?

Есть вещи, которые тебе не стоит знать, ради твоей безопасности и безопасности ребенка, которого ты носишь под сердцем.

— Я могла бы тебе помочь…

— Когда эта помощь понадобится, я ее попрошу.

— От тебя дождешься. Ты снова куда-нибудь умчишься, кого-то спасать или решать чьи-то проблемы. Знаю я тебя.

Ганга кинула долгий взгляд на Бурвидуса и отвернувшись пошла к повозке.

— На коне поезжай! — крикнул я ей вслед.

Дорога шла по горному серпантину на следующий перевал. Выехали поздно, когда местное светило уже стояло высоко. Чистое синее небо. Медленно парящие в вышине орлы и сверкающие белоснежные шапки гор. Склоны поросшие зелеными лесами и бурная речка внизу напоминали мне Домбай, где мы однажды отдыхали всей семьей и конечно же с Маргаритой Павловной.

Иногда я вспоминаю семью. Вовку - сына, Люську - жену. И скучаю по ним. Но выплывающий из небытия образ тещи гасил все, и так увядающие, чувства. Я, словно наяву, слышу ее противный резкий голос с визгливыми истеричными нотками и представляю, что она могла сказать, когда моя семья получила похоронку:

— Вот я же говорила, что твой муж скотина. Умер, чтобы алименты не платить!

И не важно, что мы не были в разводе. Но она часто повторяла:

— Вот увидишь, твой козел помрет и алименты платит не будет.

— Мама, да с чего Вите умирать?

— А с того, чтоб ты еще больше мучилась…

Вот такая у нас с ней была взаимная любовь.

Не в силах что-либо изменить, я примирился с новой жизнью и принял ее как одну единственную и старался в прошлое не заглядывать. Но иногда, как вот сейчас меня накрывала ностальгия. Жалел Вовку, жалел Люську. Они-то в чем виноваты? Даже прощал Маргариту Павловну. Жене, теща, скорее всего, уже нашла нового мужа, это она умеет делать и того парня мне тоже было жалко. Я жалел всех и некому было пожалеть меня. Для всех я должен казаться скалой, незыблемой стеной, через которую не пробьется беда, не проскочит буря. Поэтому все свои чувства о прошлом, всю свою память из прошлой жизни я постарался спрятать на самый, самый дальний слоя своего сознания.

Тряхнув головой, отгоняя наваждение, я посмотрел на перевал. До него еще пол - дня пути и где-то там нас поджидала засада. Большое войско против нас собирать не будут. Это слишком заметно. А в открытой схватке маленькому отряду, который захочет на нас напасть, «ничего не светит». Значит, это будут постоянные выматывающие и наносящие потери засады. Обстрелы, камнепады, ночные атаки. И все это преподнесут, как бандитские нападения разных шаек разбойников. Мол, времена смутные. Кто там знает, кто балует на дорогах. Скажут, надо было брать охрану побольше.

Я попросил Шизу скинуть мне карту местности, снятую со спутника. Спутник пролетал здесь каждые двенадцать часов и можно было если не увидеть саму засаду, то хотя бы, определить наиболее удобное место. Приблизив местность прилегающую к перевалу, я нашел лишь одно место, где можно устроить засаду. Крутой склон подходил к дороге и на высоте трехэтажного дома находилась небольшая площадка, заросшая кустами и что важнее, там были собраны большие камни. Они были аккуратно разложены на самом краю. Природа такое сотворить не могла. Значит это дело рук разумных существ и еще там в стене чернела то ли пещера, то ли выемка, промытая дождями, где можно спрятаться и дождаться нашего каравана.

До предполагаемого места засады было еще далеко и я начал изучать маршрут после перевала. На самом перевале стояла крепость, а за перевалом в ущелье первый город дворфов. Рядом с городом большой рынок и чуть далее, в лиге от рынка, поселение снежных эльфаров. Сам город как это принято у гномов и дворфов был вырублен в скале и вход в него напоминал храмы Петры. Только вырубленные в песчанике колоны и портики были более величественные и искусно сделанные. Как я знал, в город просто так не войдешь. Нужно приглашение от членов совета или главы клана, или главы гильдии. Но у меня для важных дворфов были подарки, руны собранные мной в землях гномов. Думаю такой подарок им придется по душе, а мне нужны были союзники. Я решил укрепить свое влияние если не навсегда, то надолго.

Начало положено. Проводник моей воли остался позади и если ему будет трудно, трое братьев хранителей ему помогут.

Бурвидус проснулся мгновенно, как будто и не спал. Было душно и сумрачно. Свет проникал через узкую щель. Оглядевшись, он с удивлением понял, что находится в повозке среди сложенных узлов, мешков, дорожных вещей. Под головой было что-то твердое. Он сел. Машинально нащупал на чем лежал и взял в руки маленький закопченный котелок.

«Демоны! Куда же меня занесло?» — подумал он и отложил котелок. Память подсказывала, что спать он ложился с Лианорой, а вот проснулся…

Мысли перебил до жути знакомый голос.

Милорд! — Узнал говорившего Бурвидус. Он чуть не вскрикнул. К нему вернулась память последних часов… Ооо! Он был среди богов! Да! Именно! Среди богов. Там была их госпожа Беота, черная властительница и ее брат высокий дворф. Гора богов и беломраморный город. Такой не могли бы построить и дворфы, самые лучшие строители этого мира. В сознание хлынули реки информации, затопили его и схлынули как отлив, оставив после себя уверенность в своей избранности.

Впервые он ощутил себя непростым дворфом, а дворфом, которому суждено совершить духовный подвиг. Он почувствовал, что нашел свое место в жизни и его дух воспарил на неимоверную высоту.

На него возложили великую миссию вернуть дворфов Творцу. Он понял отчетливо, что от него требуется и полный решимости вылез из повозки. Прикрыл глаза, прячась от яркого света и наступил ногой на палку. Неожиданно эта сучковатая палка стала для него видимой опорой его служения. Он подобрал ее и вдруг сам того не ожидая, громко заговорил:

— Не надо никого убивать, милорд.

Он слышал как раздраженно говорил милорд и понял, что тот запросто убьет его собрата. А заблудшего Шавинуса нужно спасать от гнева милорда. Он не знал, откуда пришло ему знание имени спесивого дворфа. Он просто знал что того зовут Шавинус.

Бурвидус двинулся в сторону спорящих и на ходу произнес:

— Шавинус, старый скряга. Ты забыл свои истоки, забыл про творца и получил наказание. Разве можно быть таким жадным и спесивым? Что сделало с тобой золото? Самого Бурвидуса не удивляло это высказывание, хотя даже маленькие дети знали что больше всего на свете дворфы ценят этот благородный металл. Сейчас золото не было главным в жизни Бурвидуса и он говорил как сумасшедший дворф.

Хозяин постоялого двора возмущенно пробрался через толпу и остановился напротив Бурвидуса. Смерил его взглядом. Увидел невзрачную простую одежду и презрительно скривился:

— Кто тут осмелился разевать на меня рот и учить жизни? Какая-то шавка в услужении у человека?

— Бурвидус не обиделся. И это тоже не показалось ему странным. Он не вызвал как подобает, местного дворфа на драку, что бы преподнести урок учтивости. Он знал, что может того заткнуть. Что и сделал. Он потряс палкой, покачал осуждающе головой и произнес кротко, но громко, так что бы слышали все.

— У тебя грязные мысли, Шавинус. И ты мараешь всех подряд своим ртом. Отныне ты не сможешь произнести ни слова, пока не раскаешься. А начнешь говорить, будешь лаять. — и отвернулся от усмехавшегося собрата. Он пошел к воротам постоялого двора, а за спиной раздался собачий лай.

Сначала, на площади установилась мертвая тишина. Затем негромкие удивленные возгласы и когда Шавинус зарычал, отовсюду раздался громкий, обидный смех. Не оборачиваясь, Бурвидус сказал:

— Вот так Сын Творца и Брат богини наказывает дворфов с нечистыми помыслами. Далее он отворил ворота постоялого двора и увидев взбесившихся животных, покачал головой. У него не было сомнений, в том, что надо делать. Он просто приказал им успокоиться и идти на свои места. Добродушно поглядывая на присмиревших животных, с удовлетворением подумал.

«Это был не сон. Я был среди богов.» Его уверенность в своем предназначении окрепла.

Эльфары и дворфы стояли с открытыми ртами и смотрели на чудо, сотворенное пришлым дворфом. Но не все бестолково пялились на него и перешептывались. В стороне от всех стояла Миориста жена Шавинуса. Дворфа внимательно следила за происходящим и когда пришлый дворф исцелил кухарку Стану, кивком головы подозвала старшего сына.

— Рудагис, — тихо прошептала она, — прикажи конюху оседлать коня и поезжай в город. Скажи там дяде Ворматусу моему брату, что в наших краях появился дворф, еретик, который отвращает дворфов от наше госпожи. Творит ложные чудеса.

Сын кивнул и спросил:

— А если он спросит, что конкретно говорит этот дворф? Что тогда сказать?

— А ты сам не слышал? Что бы богатые все золото раздали бедным.

— Понял. Уже еду. — Он огляделся, увидел конюха и поманил его рукой. Но тот лишь отмахнулся:

— Не видишь, я уважаемого дворфа слушаю.

А Бурвидус продолжал говорить.

— Отриньте от себя зло к ближнему. Горькую зависть и непомерную гордыню. Не грешите и будет вам благо...

Исцеленная кухарка замахала руками, торопливо проговорила, перебивая его.

— Я вот не грешила и заболела. Как такое может быть?

Бурвидус прервался, внимательно посмотрел на нее и произнес:

— Разве ты не плевала в тарелку хозяйки? Не называла хозяина похотливым козлом? А кто воровал деньги у них? Разве не ты?

Женщина посмотрела на Бурвидуса как на чумного больного и попятилась.

— Не было такого! Закричала она. — Не было! Вранье все это…

— Если это вранье, — слегка улыбаясь проговорил Увидус, — онемею я. Если правда, онемеешь ты. Ну скажи что-нибудь?

Женщина открыла рот и и стала мычать:

— Э--эээ А-а. Эээээ…. Затем заплакала. Она так горько плакала, что Бурвидус сжалился на дней.

— Я тебе не судья, — произнес он. — Ты можешь говорить.

— Я не хотела-а, — рыдала женщина. Но хозяйка ругала меня, била половой тряпкой по лицу и не доплачивала жалования... Я не выдержала. А Шавинус лез под юбку моей дочери, а ей нет еще и пятнадцати годочков… — Как быть, когда вокруг только и делают что бьют, и обманывают? — И она зарыдала еще громче.

— Уходи от них, — ответил Бурвидус. — Будь прилежна в работе. Чти Брата госпожи и Сына творца Рохлю. Он поможет тебе и ты не будешь знать нужды. Иди в город и там найдешь хорошую работу.

— А вы куда? — женщина рукавами платья вытерла слезы. — Можно мне и дочке с вами? Ее взгляд умолял.

— Я тоже иду в город за перевалом. Там тоже нужна помощь братьям. И ты можешь идти со мной.

Проталкиваясь сквозь небольшую толпу дворфов к Бурвидусу подошел чернявый худой дворф. Брат, я тоже с тобой пойду у меня есть повозка и лошадь.

— Видишь, куда дело катится, — прошипела Миориста сыну. Сейчас все разбегутся. Кто работать будет? Быстро собирайся и поезжай в город.

Надо признать, что дороги в эльфарских горах были сделаны на совесть. Широкие, ровные, они чинились сразу если их размывали дожди. Но меня удивил один момент, о котором я раньше не догадывался. Движение на дороге было оживленным. Проезжали эльфары - всадники поодиночке и группами, но не было повозок эльфаров. Никто из них не возил товары. Зато большие фургоны дворфов появлялись довольно часто и мне такие фургоны нравились несравненно больше орочьих. Едущему справа от меня Гради-илу они были безразличны. И я решил спросить его.

— Гради-ил ответь мне на вопрос. Снежные эльфары торговлей занимаются?

— А как же! Мы торгуем с дворфами и друг с другом.

— А купцы среди снежных эльфаров есть? — не отставал я.

— Купцов нет. Неблагородное это дело, милорд.

— Странно, а как же тогда вы торгуете?

— Торговлей в наших горах занимаются дворфы. Они закупают у нас продовольствие, наши товары и развозят их по всему княжеству. Купили в одном месте, продали в другом. Они делать это умеют лучше нас. А эльфары, из родов работников торгуют на их рынках. Но обычно, глава дома заключает договор с одним из городов дворфов на поставку продовольствия и сдает им его оптом. Те, кто хочет подзаработать, торгуют на ближайших рынках.

— Я правильно понимаю, что вся торговля сосредоточена в руках дворфов?

— Все верно, милорд. Такое положение дел устраивает всех. Глава Дома продал излишки урожая. Взял себе десятую часть, остальное распределил между родами, там распределили между семьями. Все, что семья добыла сверх назначенного, на охоте или с урожая, или с домашнего скота, она может продать на ближайшем рынке.

А почему вы не делаете свои монеты? — спросил я.

— Не знаю… А зачем? Нам хватает корон и илиров. Купцы из Вангора и империи постоянно у нас гостят. Расплачиваются золотом и серебром. Бывает орки приезжают, но те, в основном, торгуют живым товаром. Снежными эльфарами, дворфами, еще шкурами лорхов. Их тоже охотно закупают. Быков - производителей привозят…

— И что, Вы так спокойно смотрите на то, что ваш соотечественник в плену у орка и не отбиваете его?

— А зачем? Все понимают, что это судьба. А кто пойдет против судьбы? Таких глупцов среди моего народа нет.

— То есть если эльфар попал в рабство - это судьба? — уточнил я.

— Конечно, — уверенно ответил Гради-ил. — Так ему было предопределено с рождения. Как вот мне.

— То есть, ты служишь мне потому, что так предопределено судьбой?

— Все верно, милорд. И я вам скажу, что я доволен своей судьбой. Столько повидал, мир посмотрел и вот возвращаюсь в родные горы…

— А если раба отбить, когда его привозят на продажу? Может это тоже судьба?

— Судьба. — согласился Гради-ил. — Но не эльфара, судьба орков. Но нам какое дело до их судеб. Кроме того если отобрать собрата силой, орки перестанут возить рабов.

— И что всех их выкупают?

— Если воин, то да, выкупают дворфы и возвращают в рода. Так они становятся другом рода и получают торговые скидки.

— А сами эльфары выкупают своих соотечественников?

— Нет милорд. Коли тебе определено быть рабом, будь им.

Я задумался. Трудно было вот так, с наскока, понять философию эльфаров. А я не удосужился более точнее в ней разобраться. Кто ж знал, что тут так все запутано.

«А может наоборот, слишком просто для человека моего склада ума. — подумал я. — Может я ищу сложности, там где их нет?»

— Гради-ил? — не отставал я. — Все собираюсь и забываю спросить. А почему ты не женился?

— Гради-ил ненадолго задумался.

— Трудно сказать, — произнес он после молчания. — Сначала учился, потом служил, а на границе женщин практически нет. Потом, незаметно подошел предельный возраст и имущество родителей забрал дядя, старший брат отца. А без дома и имущества у мужчины, никакая эльфарка замуж за него не пойдет. Вот я и стал бобылем.

— Ты считаешь, — спросил я, что это судьба?

— Наверное. Кто ж знает судьба это или моя глупость.

Здесь я вообще запутался. Минутой раньше мне казалось, что разобрался в мотивах поступков снежных эльфаров. Все что с ними происходит они приписывают судьбе. А тут эвон как. Или судьба, или глупость.

— А как вы отличает где судьба, а где глупость? — не выдержав, спросил я.

— Так это просто, милорд. Там где эльфар не мог решить свою судьбу своими силами это судьба, а там где он мог, но не стал, то это глупость.

— Ничего не понимаю, — честно признался я.

— Так это понятно. — спокойно отозвался разведчик. Вам милорд нужно родиться было эльфаром. Мы впитываем это с молоком матери.

— Занятно… проворчал я. — Только вот ты мне скажи такую вещь. Внучка князя Тора-ила попала в плен демонам. Это судьба или глупость?

— Это глупость, милорд. Она должна была понимать, какая на ней висит ответственность и быть более осторожной. Ее учили быть осмотрительной. Она вполне могла бы избежать пленения, если бы ее прикрывали товарищи. Но она занималась одна. Поэтому, вам удалось ее спасти. Если бы это была судьба, то она погибла бы.

«Как у них все просто и в то же время сложно» — подумал я. Просто потому, что можно логически объяснить поступки. А сложно потому, что для этого нужно думать, как эльфар.

Я замолчал и обратился к Шизе.

— Детка, ты можешь создать модель поведения снежного эльфара? Мне бы хотелось знать, как они поведут себя при встречи со мной и что мне нужно предпринять, чтобы как можно меньше совершить ошибок.

— Обобщенный портрет снежного эльфара составлять бессмысленно, — ответила Шиза. — Эльфары разобщены на Старшие и Младшие Дома. При общей культуре и традициях, у них разные устремления и что хорошо для старших, то плохо для младших. В княжестве кризис. Слишком много недовольных политикой старших. Слишком много ничем не подкрепленных амбиций. Я составила несколько моделей развития ситуации в княжестве. Так вот, без гражданской войны, в которой сгорят непримиримые со обеих сторон, у тебя не получится тут закрепиться. Рок приложил много сил для вербовки лесными эльфарами представителей младших домов. Их связи с лесными эльфарами стали очень тесными. Они объединены желанием стать гегемонами на планете и у них это получится, если ты не помешаешь. Быть вторыми у лесных эльфаров для Младших лучше, чем у себя дома быть младшими у старших. Их влечет мировое господство. Владычество лесных и снежных эльфаров над всем миром.

Эту безумную идею им подкинул Рок и целенаправленно разрушает княжество изнутри. Зачем менять что-то в княжестве, когда их можно подчинить лесным эльфаром. Тебе нужна противостоящая идея.

— И какая это идея?

Ты уже начал двигаться в этом направлении. Надо использовать неверие снежных эльфаров. Лесные эльфары поклоняются отцу в лице Рока. Тебе нужно дискредитировать Рока в глазах снежных эльфаров, а значит дискредитировать связи молодых домов с лесными эльфарами. Нужно сыграть на противоречиях и разжечь пламя гражданской войны, тогда младшим будет не до союза с лесными эльфарами. Конечно, они попробуют попросить помощи у лесных эльфаров. Но тех нужно будет связать войной с молодыми орками. И так, чтобы те не смогли нос высунуть из леса.

Рок тоже спать не будет. Он поднимет племена орков против Великого хана. Начнется война в степи и молодежь не пойдет походом на лес. Империя нападет на Вангор и лесные эльфары объединившись с младшими, разгромят старших, после чего двинутся на степь…

— И что же делать, чтобы это не случилось? — спросил я.

Оттянуть гражданскую войну в горах до того момента, когда орки войдут в лес и надо помочь оркам закрепиться в лесу. Потом зажечь войну, используя компромат против молодых домов, когда они представят подставную Тору. Понимаю, тебе придется пройти по тонкому лезвию ножа, но другого выхода нет.

— Другого выхода нет, — повторил я. — А Рок это понимает? А если понимает, что гражданская война сорвет его планы, что он может предпринять? Получается, что мы вошли вовнутрь его планов и поворачиваем события в нужную для нас сторону.

— Рок в отличии от тебя, Виктор, не мыслит категориями сиюминутности. Его планы рассчитаны на сотни лет. Но и он не все может учесть. Он не учел что ты станешь одним из Высоких. Ему нужно вносить коррективы, а это очень и очень трудно. Маховик событий запущенных им крутится уже сам по себе и вносить туда изменения, значит поломать все, что он выстраивал столетия. С большой вероятностью, он до конца отыграет карту союза лесных и снежных эльфаров. И если не получится, тогда включит запасной вариант.

— А что это за вариант? И чем нам это грозит.

— А кто его знает. В голову Рока не заглянешь. — ответила Шиза. Но я думаю, что твой приезд в горы был им спланирован заранее и захват принцессы Торы лесными эльфарами тоже. Но он не мог учесть, что ты подставишь ему демоницу. Твоя сила как это не странно звучит, в твоей непредсказуемости. Ты дилетант в политике Высоких, а дилетанты самые трудные противники. На десять глупых ходов они умудряются сходить один раз необычно, но очень эффективно. Так что, дерзай.

— Дерзай! — проворчал я. — Если у него все продумано, для чего устраивать засады на меня.

— Что бы ты не скучал. — засмеялась Шиза — и приоткрыл свои карты. Он же не знает, что у тебя карт нет вообще. Нет плана и нет исполнителей плана. Твои задумки с хранителями не в счет.

— Это почему?

— Потому что в краткосрочной перспективе они не мешают планам Рока. Он может посчитать, что ты слишком поздно вошел в игру и что-либо изменить уже не сможешь.

— А кем он меня тогда считает?

— Думаю спусковым механизмом для реализации его плана. Ты как раздражающий фактор, который должен запустить гражданскую войну в Снежных горах. И ты ее запустишь, но несколько позднее чем это нужно Року.

Значит у меня несколько задач, — подвел итог я. — Не допустить гражданской войны в степи. Провести волчат в лес и вовремя начать гражданскую войну в горах. Я правильно понимаю?

— Правильно.

— И я это должен сделать один?

— Тоже правильно.

— А может, просто, удрать на Суровую и жить там. Детишек растить?…

— Я думаю, Рок и такой вариант предусмотрел. — ответила на мои мысли Шиза. — Там ты умрешь через лет двести и перестанешь ему мешать.

— Да уж… — промямлил я. — Выбор невелик.

Некоторое время я ехал молча, пытаясь оформить свои мысли в какую-то определенную позицию. Но ничего толкового в голову не приходило. Уткнулся взглядом в гриву коня и покачиваясь в такт его движению никого вокруг не замечал.

«Удрать я не смогу. — размышлял я. — Слишком много людей и нелюдей зависит от моих действий. Как говорится: взялся за гуж, не говори, что не дюж».

Когда я поравнялся с одной из повозок из нее выглянул лер Саму-ил.

— Милорд, перебивая мои мысли, обратился он ко мне. — Я хотел бы вам рассказать о некоторых традициях нашего народа. Это будет полезно вам и льерине Сулейме.

Мне оставалось только вздохнуть и набраться терпения. Проблем много, а я один.

— Говорите, лер, я вас внимательно слушаю.

— У нас много праздников, милорд. И на праздниках эльфары много веселятся и танцуют. По вашему прибытию в честь вас устроят праздник и там нужно будет танцевать. Неважно какой танец, но вы должны будете показать умение танцевать и госпожа Ганга тоже. Если вы будете неуклюжи, вас засмеют. Тогда ваш авторитет будет низок. Как на равных разговаривать с человеком, который не умеет танцевать? Понимаете? Льерине Сулейме тоже нужно научиться танцевать. Я готов давать уроки. Времени мало, надо как следует постараться.

— Хорошо лер, Саму-ил, согласился я, правда без всякого восторга. — будем учиться.

Довольный эльфар скрылся в повозке от туда раздались голоса.

— Льерина, что вы ответите кавалеру, который пригласит вас на танец?

— Пошел в жопу.

— Кто?.. Я? — ошарашенный таким ответом спросил лер.

— Да причем здесь вы? Я так отвечу этому кавалеру.

— Почему-у?

— Да потому, что у меня есть жених, а этот козел ко мне пристает. Я могу ему еще морду начистить. Не думайте, что я слабая. Я могу за себя постоять и за свою честь.

·Льерина, поверьте, никто не покушается на вашу честь, танцы - это древняя традиция нашего народа…

Я не стал слушать их перепалку. Су была в своем репертуаре. Ей бы родиться орчанкой. В орде ей самое место.

Отъехал в конец нашего каравана, привязал коня к повозке и забрался

внутрь. Орку, который правил быком сказал, что буду отдыхать и меня не беспокоить. Отдав распоряжение, скрылся под тентом и оттуда телепортировался на свой корабль.

Моментально появился Брык стюард, слегка отвесил грациозный полупоклон и предложил кофе с булочкой.

— Давай, — согласился я и поинтересовался, — где капитан?

Стюард мгновенно превратился в бравого космического вояку. Отдал честь и доложил:

— За время вашего отсутствия, командор, больших происшествий не случилось. Жду ваших указаний.

— Давай кофе и рассказывай о незначительных происшествиях.

Брык снова преобразился. Подкатил дрон с подносом. Я откусил булочку, запил горячим кофе и удобно уселся в кресло возле корабельного искина.

— Значит, из незначительных происшествий была попытка несанкционированного проникновения на корабль.

У меня кусок застрял в горле.

— Чего?.. Кто пытался?

— Агенты центрального офиса АДа, командор. Нарушители обезврежены и задержаны для дальнейшего выяснения обстоятельств.

— Где задержаны? Здесь?..

— Совершенно верно, командор. Прикажите расстрелять?

-— Подожди. Ты чего такой кровожадный? На каких основаниях?

—Нарушение режима секретности вашей базы, противником. Вот основания, командор. Так записано в уложении по внутренней службе корабля базы.

— Уложение по внутренней службе корабля? — изумился я, а кто его составил?

— Его составил я, командор. По правилам управления кораблем, такое уложение необходимо иметь на каждом корабле. В нем регламентирована внутренняя службы для экипажа. Порядок есть порядок командор. Вы часто это повторяли, я запомнил.

— Я повторял? — снова удивился я. — Хотя может и повторял, не помню, но что запомнил, молодец. Но почему расстрел?

— В ваше отсутствие капитан корабля рассмотрел вопрос несанкционированного проникновения и издал приказ по кораблю. Он ждет вашего утверждения.

— А кто капитан ты?

— Да.

— Ну зачитай мне этот приказ.

Брык поднял луковые глаза к потолку каюты и проговорил:

— За несанкционированное проникновение диверсантов противника на корабль - базу, преступников расстрелять. Тела подвергнуть кремации и прах развеять в космическом пространстве.

От имени Княгини Новороссийской, Его милость Командор.

— Да, краткость сестра таланта, — усмехнулся я. — Так без суда и следствия взять и расстрелять…

Следствие было проведено совсем тщанием, суд был справедлив, преступники от последнего слова отказались.

— И у тебя есть запись этого следствия и суда? — спросил я.

— Смотрите сами. Он скинул мне на нейросеть запись. И я стал ее просматривать

«Противник» застрял в лифте. Механический голос искина спросил:

— Кто вы? И с какой целью прибыли на корабль?

— А вы кто? — спросил один из бойцов.

Голос искина не отвечая на вопрос, бесстрастно констатировал:

— Содействие следствию оказывать, отказались. У вас есть право произнести последнее слово.

— Да пошел ты! — Ответил тот же боец.

— Виновны. Приговорены к расстрелу. — прозвучал механический голос искина и картинка исчезла.

И это все следствие?

— Нет. Есть запись вскрытия шлюза и запись их проникновения на корабль. Вина этих людей очевидна. Согласно уложению…

— Я понял, можешь не продолжать .приговор отменяю.

— Принято.

— А как они здесь оказались? — поинтерсовался я.

— Прибыли на корабле, командор.

— И где этот корабль? — Меня пробил пот.

— Мой братишка, пять миллионов четырнадцать, отвел корабль за большой астероид. Там сейчас пытаются взять корабль под свой контроль, но загадка им не позволяет.

— Какая загадка?

— Кто здесь хозяин?

— В каком смысле? — Я опять был сбит с толку. — Где хозяин? Какой хозяин? Ты о чем, голова луковая?

— Загадка такая. Кто здесь хозяин? Ее придумал я. — Луковая морда расплылась в улыбке. Я посмотрел на Брыка, помолчал, так как не знал, что и сказать. Но все же спросил и кто здесь хозяин?

— Где? — ответ Брыка меня заставил злиться.

— Здесь!

— Так в том-то и дело, что сначала нужно отгадать - где? Если на корабле, то капитан, если в секторе, то Творец. Если в стероидном поле, то вы, командор. И что бы искин ни ответил, все будет неверно, как с елкой. Скажут елка, а ответ сосна. Скажут сосна, а ответ елка. Так что, у них работы до конца жизни.

— Дай мне лог события, — приказал я.

Брыки действительно много учатся и уже освоили загадки. Если на корабле АДа Брык пять миллионов с чем-то, то я боюсь представить весь масштаб распространения их копий. И нужно учесть, что они стараются (если это возможно применить к программе под названием «Брык») передавать информацию друг другу. Во что это выльется в мировом масштабе, я не представлял и не хотел думать об этом. Я словно страус, прятал голову в землю — Не я его придумал, не мне расхлебывать.

Искин скинул мне лог события на нейросеть.